Крейзер Яков Григорьевич , советский военачальник, генерал армии (1962). Герой Советского Союза (22.07.1941).
Родился в семье военного чиновника. Образование получил в классической гимназии. После окончания курсов по строительно-дорожному делу в Воронеже назначен десятником-практикантом в Комитет государственных сооружений. В Красной Армии с февраля 1921 г., добровольно поступил в 22-ю Воронежскую пехотную школу. Будучи курсантом, в 1921 г. принимал участие в подавлении крестьянских восстаний. По окончании школы назначен в 144-й стрелковый полк: командир отделения, взвода, помощник командира роты. В начале января 1924 г. назначен начальником караульной команды по охране Павловского центрального артсклада. С ноября 1925 г. командовал взводом сначала в Павлово-Посадской отдельной местной стрелковой роте, затем с июня 1927 г. - в 18-й отдельной местной стрелковой роте. С января 1928 г. проходил службу в 3-м стрелковом полку Московской Пролетарской стрелковой дивизии: командир взвода, роты, стрелкового и учебного батальонов, начальник полковой школы. В 1931 г. окончил пулемётный курс Стрелково-тактических курсов усовершенствования комсостава РККА «Выстрел» им. Коминтерна. В июле 1937 г. майор Я.Г. Крейзер был назначен помощником командира 1-го стрелкового полка Московской Пролетарской стрелковой дивизии. С апреля 1938 г. он командовал 356-м стрелковым полком 1-й Московской стрелковой дивизии. В ноябре 1938 г. ему было присвоено звание полковника. С января 1939 г. - помощник командира 84-й стрелковой дивизии Московского военного округа (МВО), с августа того же года - командир 172-й стрелковой дивизии. После окончания в 1941 г. Курсов усовершенствования высшего начальствующего состава при Военной академии РККА им. М.В. Фрунзе назначен командиром 1-й Московской моторизованной дивизии МВО.
С началом Великой Отечественной войны дивизия под командованием полковник Я.Г. Крейзера была преобразована в 1-ю танковую дивизию в составе 20-й армии Западного фронта. Дивизия отличилась в боях под Оршей летом 1941 г., а ее командир был ранен. По излечении в августе назначен командующим 3-й армией, которая в составе Брянского фронта участвовала в Орловско-Брянской и Тульской оборонительных операциях, а в составе Юго-Западного фронта - в Елецкой наступательной операции. С февраля 1942 г. генерал-майор (звание присвоено в августе 1941 г.) Крейзер - заместитель командующего 57-й армией, а затем командующего 1-й резервной армией. С октября 1942 г. - заместитель командующего и командующий 2-й гвардейской армией, которая в составе Донского и Сталинградского фронтов участвовала в Сталинградской битве. С января 1943 г. армия в составе Южного фронта вела наступательные бои на ростовском направлении. В конце февраля её войска вышли к р. Миус, где перешли к обороне. С августа 1943 г. генерал-лейтенант Крейзер вступил в командование 51-й армией и находился в этой должности до конца войны. В составе Южного, 4-го Украинского, 1-го и 2-го Прибалтийских, Ленинградского фронтов она участвовала в Мелитопольской, Никопольско-Криворожской, Крымской, Полоцкой, Рижской и Мемельской наступательных операциях. Войска армии отличились в боях за освобождение Донбасса, при прорыве укреплённой обороны противника на Перекопском перешейке, в овладении городами Мелитополь, Симферополь, Севастополь, Шяуляй, Елгава. Во всех операциях Я.Г. Крейзер в полной мере проявил способности военачальника, искусство планирования и ведения боевых действий.
После войны генерал-полковник (звание присвоено в июле 1945 г.) Я.Г. Крейзер назначен командующим 45-й армией в составе Закавказского фронта (с сентября 1945 г. - Тбилисского военного округа). С апреля 1946 г. он командует 7-й гвардейской армией того же округа. После окончания в апреле 1949 г. Высших академических курсов при Высшей военной академии им. К.Е. Ворошилова был назначен командующим 38-й армией Прикарпатского военного округа. С мая 1955 г. - командующий войсками Южно-Уральского военного округа. С февраля 1958 г. - командующий войсками Забайкальского военного округа. С июня 1960 г. - командующий войсками Уральского, а с июля 1961 г. - Дальневосточного военного округа. Внёс значительный вклад в реорганизацию мотострелковых войск, их оснащение средствами доставки оружия массового поражения. В апреле 1962 г. ему присвоено звание генерала армии. С ноября 1963 г. - начальник Центральных офицерских курсов «Выстрел», с мая 1969 г. - военный инспектор-советник Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. Депутат Верховного Совета СССР в 1962-1966 гг., Верховного Совета РСФСР 5-го созыва, Верховного Совета УССР 4-го созыва. Член Еврейского антифашистского комитета. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
Награждён: 5 орденами Ленина, 4 орденами Красного Знамени, орденами Суворова 1-й и 2-й ст., Кутузова 1-й ст., Богдана Хмельницкого 1-й ст., медалями.
Награждён пятью орденами Ленина (16.08.1936, 22.07.1941, 6.05.1945, 3.11.1955, 4.11.1965), четырьмя орденами Красного Знамени (3.11.1944, 1945, 1951, 22.02.1968), орденами Суворова 1-й (16.05.1944) и 2-й (14.02.1943) степеней, Кутузова 1-й степени (17.09.1943), Богдана Хмельницкого 1-й степени (19.03.1944), медалями СССР (в том числе «За оборону Москвы», «За оборону Сталинграда»), иностранными наградами.
Звания
майор (1936);
полковник;
генерал-майор (7.08.1941);
генерал-лейтенант (14.02.1943);
генерал-полковник (2.07.1945);
генерал армии (27.04.1962).
Должности
С 1928 - в 1-й Московской Пролетарской стрелковой дивизии, в которой прошёл по всем ступеням командной лестницы от командира роты до командира полка.
В 1939-1940 гг. сначала заместитель командира, затем командир 172-й стрелковой дивизии.
В 1941 году после окончания курсов усовершенствования командного состава при Военной академии имени М. В. Фрунзе назначен командиром 1-й Московской Пролетарской дивизии 7-го механизированного корпуса.
25 августа 1941 назначен командующим 3-й армией Брянского фронта, которая участвовала в Смоленском сражении и Московской битве.
В 1942 году окончил ускоренный курс Академии Генерального штаба. Был заместителем командующего 57-й армией, командовал 1-й резервной армией.
В октябре-ноябре 1942 года и феврале-июле 1943 года - командующий 2-й гвардейской армией.
Яков Григорьевич Крейзер (1905-1969) первым из офицеров – пехотинцев получил высокое звание Героя Советского Союза 22 июля 1941 г., когда даже награждение медалью было крайней редкостью.
В начале 1943 г. под его командованием была освобождена значительная часть Ростовской области, в том числе, Новочеркасск и Новошахтинск. Именно Я.Г. Крейзеру принадлежит честь разработки и осуществления войсковой операции по прорыву Миус-фронта, за что полководец был удостоен ордена Кутузова 1-й степени. За свои боевые заслуги Яков Григорьевич был награжден пятью орденами Ленина и завершил свою блистательную воинскую карьеру в звании генерала армии.
Каким он был - советский генерал Яков Крейзер?
Он был тем редким командармом, о котором рядовые бойцы слагали свои простые, бесхитростные песни. Он был военачальником переднего края, на котором получил несколько тяжелых ранений. Маршал Советского Союза Иван Христофорович Баграмян назвал Крейзера непревзойденным мастером атак, при этом он был одинаково талантлив и в оборонительных сражениях. Он прожил по современным меркам не такую уж долгую жизнь, но сделал невероятно много.p
Яков Крейзер родился 4 ноября 1905 г. в Воронеже. Его совсем не богатый отец Григорий занимался мелкой торговлей, но в семье помнили и чтили традиции предков, служивших некогда в армии царской России. Рано оставшийся без родителей (мать умерла в 1917 г. от туберкулеза легких, отец - в 1920 г. от тифа) Яков выбрал особую профессию – «Родину защищать». В годы Гражданской войны в России семнадцатилетний Яков Крейзер ушел добровольцем в Красную армию, окончил пехотную школу. С 1923 до 1941 г.г., почти 18 лет, служил в Московской Пролетарской дивизии, где прошел путь от командира взвода – до командира дивизии.
В статье, посвященной 100-летию Я.Г. Крейзера, В. Мороз описал памятное для будущего полководца лето 1936 г., когда в Алабинские лагеря под Воронежем приехали сразу два маршала – замнаркома обороны М.Н.Тухачевский и начальник Генштаба А.И. Егоров. К их приезду было подготовлено батальонное тактическое учение, выстроенное по личному замыслу Тухачевского. Командовал батальоном в наступательном учебном бою майор Крейзер. Чуть позднее, в июле и августе 1936 года, М.Н.Тухачевский опубликовал в «Красной звезде» две обстоятельные статьи под общим заголовком «Батальон в наступлении» (задача первая и задача вторая). В этих материалах, проиллюстрированных схемами тактической обстановки, авторитетный в войсках военачальник показывал, что многие из действовавших в то время уставных положений устарели и не отражают новых форм глубокого боя. Предстояло, не дожидаясь обновления руководящих документов, развивать и совершенствовать тактику, творчески подходить к организации учений и в то же время не допускать разнобоя в методике. По мнению Тухачевского, который в ходе учебного боя находился рядом с комбатом, затем долго беседовал с ним уже после учения, майор Крейзер показал себя пытливым, мыслящим, перспективным командиром. Эпизод имел значение для Якова Григорьевича. 16 августа 1936 г. в газетах было опубликовано Постановление ЦИК СССР о награждении орденами ряда отличников боевой и политической подготовки РККА. Командир учебного батальона майор Крейзер Я.Г. этим постановлением был удостоен ордена Ленина. В той же колонке было, кстати, и имя комбрига Жукова Г.К., еще не овеянное особой славой.
В мае 1940 г. Московская Пролетарская дивизия была преобразована в 1-ю Московскую мотострелковую, в состав которой входили два мотострелковых полка, артиллерийский и танковые полки, батальоны разведки, связи, инженерных работ и другие специальные подразделения, всего более 12 тысяч бойцов и командиров.
Биограф полководца И. Маляр пишет, что к вечеру 21 июня 1941 г. дивизия вернулась после трудных маневров в Подмосковье, а на следующее утро началась советско-германская война… Полковник Яков Крейзер получил приказ вывести дивизию по маршруту Москва-Вязьма-Смоленск-Борисов чтобы остановить наступление гитлеровцев. В начале июля 1941 г. части дивизии вступили в бой на реке Березина у города Борисова и нанесли сокрушающий удар по пехотным соединениям и танковым колоннам вермахта. Почти одиннадцать суток шли непрерывные встречные бои, дивизия Крейзера сумела так построить оборону, что гитлеровское наступление на этом участке фронта захлебнулось, советские резервные дивизии 20-й армии успели выйти на оборонительные рубежи по Днепру в районе Смоленска.p
В. Бешанов в своем исследовании «Танковый погром 1941 года» (Москва - Минск, 2002 г.) так описал действия командира 1-й Московской мотострелковой дивизии полковника Я. Г. Крейзера: «Крейзер развернул дивизию на 20 - 25-километровом фронте, занял выгодные водные рубежи, важнейшие дороги. На подходившие колонны противника москвичи обрушивали сильнейший огонь, вынуждали немцев развертываться и тщательно организовывать бой. Так комдив сдерживал врага половину дня. А когда немцы переходили в решительное наступление, рассекали фронт дивизии на части или начинали обтекать открытые фланги, пехота под прикрытием темноты садилась на машины и, оставив арьергарды и засады, откатывалась на 10 - 12 км. Утром противник натыкался на прикрывающие части, а к полудню встречал организованную оборону уже на новом рубеже. Так день за днем изматывались силы врага, тормозилось его движение, выигрывалось дорогое время» (с.281).p
Против Крейзера действовал командир 18-й немецкой танковой дивизии генерал В. Неринг, который в приказе по дивизии оценил военный талант советского полковника: «Потери снаряжением, оружием и машинами необычайно велики… Это положение нетерпимо, иначе мы «напобеждаемся» до собственной гибели». Как заключает В. Бешанов, безукоризненный профессионализм полковника Крейзера был скорее исключением в начальный период войны.
В своих «Воспоминаниях и размышлениях» Г.К. Жуков назвал «блестящими» эти боевые действия полковника Якова Крейзера. 12 июля 1941 г. Крейзер был ранен на поле боя, через день по приказу командующего 20-й армией дивизия была выведена во второй эшелон.
22 июля 1941 г., ровно через месяц после начала войны, был подписан указ, в котором отмечалось, что в тяжелых сражениях полковник Яков Крейзер «умело и решительно управлял боевыми операциями дивизии. Обеспечивал успешные бои на главном направлении армии. Своим личным участием, бесстрашием и геройством увлекал в бой подразделения дивизии». Ему первому из командиров дивизий Красной армии было присвоено звание - Герой Советского Союза.p
Газета «Красная звезда» в передовой статье от 23 июля 1941 г. писала, что «Я.Г. Крейзер - первый из мужественных командиров пехоты, удостоившийся высокой награды за отвагу и геройство, проявленные на фронте борьбы с фашизмом, умело управлял боем соединения, воодушевлял личным примером своих подчиненных, был ранен, но не ушел с поля боя».
В этот первый, самый тяжелый период войны имя Крейзера в кругах рядовых красноармейцев и младших командиров стало подлинным символом первых побед над оккупантами. В частности, красноармеец М. Свинкин и младший командир А. Рыкалин откликнулись на эти события песней, сразу получившей популярность в войсках:
Громит врага оружием
Дивизия бесстрашная.
На подвиги геройские
Нас Крейзер в бой зовет.
Лавиной сокрушительной
Пошли бойцы отважные
За наше дело правое,
За наш родной народ.
7 августа 1941 г. Яков Крейзер получил звание генерал-майора, в сентябре 1941 г. дивизия была преобразована и получила название – 1-я Гвардейская Московская мотострелковая дивизия. К тому времени генерал Крейзер был назначен командующим 3-й армией, которая в Смоленском сражении вместе с другими войсками сумела задержать на целых два месяца наступление германских войск на Москву. Под командованием Крейзера армия после доукомплектования участвовала в Тульской оборонительной и Елецкой операциях, в ходе контрнаступления под Москвой освобождала Ефремов.
Герой Советского Союза, генерал армии А.С. Жадов вспоминал: «Встреча моя с Я.Г. Крейзером произошла в начале сентября 1941 года на Брянском фронте; его назначили командующим 3-й армией, начальником штаба которой довелось быть автору этих строк. Помню, в штабной землянке я знакомился по карте с полосой действий нашего, фактически заново формируемого объединения, когда дверь отворилась и к столу стремительно подошел генерал-майор с Золотой Звездой Героя Советского Союза и двумя орденами Ленина на груди.
Он тут же подсел к столу, и мы принялись вместе изучать обстановку. С первых же минут знакомства я проникся уважением и симпатией к новому своему начальнику, ибо он весь, что называется, излучал энергию, деловитость, доброжелательное отношение к соратникам. Мы пережили вместе в сентябре - декабре 1941 г. тяжелые дни неравных боев с врагом на Десне, при выходе армии из окружения. Успешный прорыв кольца окружения во многом был обусловлен уверенным и гибким руководством со стороны командарма, его неиссякаемым оптимизмом, умением подать личный пример мужества и настойчивости».p
В октябре 1941 г. 3-я армия под командованием Я.Г. Крейзера вела тяжелые бои в окружении. Однако и в этих, практически безвыходных условиях окружения полководец оказался на высоте, сумев не только организовать измотавшую противника оборону, но и совершить беспримерный маневр – длительный боевой поход целой армии по тылам противника. Командующий Брянским фронтом Маршал Советского Союза А.И.Еременко, анализируя действия 3-й армии и ее командующего, пришел к выводу, что «эта армия оказалась в самых тяжелых условиях. Ей предстояло пройти с боями наибольшее по сравнению с другими армиями расстояние по труднопроходимой местности... Под руководством Крейзера, умело опиравшегося на штаб и весь командный состав, армия, пройдя 300 км по тылам врага, вышла из окружения, сохранив свою боеспособность».
В самом начале Сталинградской битвы генерал-майору Крейзеру было поручено практически в боевых условиях сформировать 2-ю армию. В это время командарм получил тяжелое ранение, но домой родным написал: «На днях был легко ранен в голову шальной пулей, но теперь это все уже зажило, и остался только маленький шрам на макушке. Ранение было настолько легким, что я не выходил даже из строя».p
2 февраля 1943 г. решением Ставки Верховного Главнокомандования Я.Г. Крейзер вступил в командование 2-й гвардейской армией. Развивая наступление, она получила приказ овладеть Новочеркасском. Несмотря на необходимость резкого изменения направления главного удара с юго-западного на северо-западное, новый командарм успешно справился с задачей. 13 февраля войска армии освободили город. На следующий день фашисты были изгнаны из Ростова. После успешного окончания этой операции Якову Григорьевичу было присвоено воинское звание генерал-лейтенанта и вручен орден Суворова 2-й степени.
Впоследствии 2-я гвардейская армия под командованием генерала Крейзера вышла на реку Миус и форсировала ее на ряде участков. Здесь развернулись ожесточенные, изнурительные бои, так как противник, считая Миус важнейшим оборонительным рубежом, прикрывавшим южные районы Донбасса, сконцентрировал здесь многочисленные резервы.
Воронежский автор В. Жихарев отмечает, что противником Крейзера на Миус-фронте был опытный гитлеровский генерал Холлидит. Гитлер распорядился укомплектовать его армию отборными частями, послал сюда лучшую свою танковую дивизию СС «Мертвая голова». Сверху всю эту армаду поддерживали 700 самолетов. На одном из участков немцы ходили в атаку двенадцать раз, им удалось смять наши позиции. Продвижение 51-й армии замедлилось. В намеченный день не вышли к реке Крынка. Маршал С.К.Тимошенко и новый командующий фронтом Ф.И. Толбухин сильно ругали Крейзера и даже добились его отстранения от должности командующего армией. Выручил через два дня маршал А.М. Василевский, прибывший в войска как представитель Ставки Верховного Главнокомандования. Он не только вернул Крейзера к руководству армией, но и объявил ему благодарность за прорыв «Миус-фронта». А некоторое время спустя боевые друзья поздравляли его с присвоением очередного воинского звания – генерал-лейтенанта.
В августе 1943 г. Я.Г. Крейзер был назначен командующим 51-й армией, действовавшей на правом крыле Южного фронта и получившей в начале Донбасской операции задачу удерживать свою полосу и вести разведку.p
Современный украинский публицист В. Войнолович пришел к выводу, что к выполнению этой, казалось бы, пассивной задачи новый командарм подошел со всей серьезностью. Было установлено, что враг имеет намерение отойти на заранее подготовленный рубеж и укрепиться там на длительный срок. Яков Григорьевич безотлагательно начал тщательную подготовку к удару по противнику. По решению командующего 346-я стрелковая дивизия (генерал Д.И. Станкевский) 54-го корпуса должна была нанести главный удар. Ей придавалось необходимое количество танков, артиллерии и другой боевой техники и вооружения. В ночь на 1 сентября разведка доложила, что враг, оставив небольшие заслоны, начал отход. Тогда ударная группировка устремилась вперед. Войска армии под командованием Я.Г. Крейзера, сметая заслоны гитлеровцев, за три дня прошли до 60 км, освободили много населенных пунктов, в том числе города Красный Луч, Ворошиловск, Штеровку и Дебальцево. Разгром противника в этом районе способствовал наступлению 5-й ударной армии в районе Горловки, Макеевки, Сталино. За успешные действия 51-й армии в Донбассе Я.Г. Крейзер 17 сентября 1943 г. был удостоен ордена Кутузова 1-й степени.
Войска 51-й армии под командованием генерала Крейзера продвигались в южном направлении, приняв самое активное участие в боевых действиях по освобождению Крыма. Маршал Советского Союза А.М.Василевский в своей книге «Дело всей жизни» вспоминал, что «от Мелитополя к Каховке шла 44-я армия В.А. Хоменко. Вместе с ней продвигалась и оседлала врага непосредственно в самом Перекопе 51-я армия Я.Г. Крейзера, разбившая по дороге фашистский танково-пехотный кулак в районе Аскания-Нова».
Направлением главного удара был избран Севастополь. В советских газетах тогда писали, что в 1941-1942 гг. немцы штурмовали Севастополь 250 дней, «армия Я.Г. Крейзера освободила его за пять дней». В одном из приказов Верховного Главнокомандующего за 1944 г. говорится, что «войска 4-го Украинского фронта, перейдя в наступление, прорвали сильно укрепленную оборону противника на Перекопском перешейке, овладели городом Армянск и, продвинувшись вперед до 20 километров, вышли к Ишуньским позициям… В боях отличились войска генерал-лейтенанта Захарова, генерал-лейтенанта Крейзера». (Приказы Верховного Главнокомандующего в период Великой Отечественной войны Советского Союза: Сборник. – М.: Воениздат, 1975. С. 142-143).p
Летом 1944 года 51-я армия была переброшена на 1-й Прибалтийский фронт, участвовала в освобождении Латвии. В одном из писем родным Яков Григорьевич так описал эти события: «Война идет к концу, и я постараюсь закончить ее с честью. Сейчас я действую на несколько ином направлении, то есть из Латвии опять перешел в Литву, и вот пока пишу письмо, кругом раздается сильнейшая канонада нашей артиллерии и довольно редко рвутся снаряды противника километрах в трех-четырех от того места, где я нахожусь. Через пару часов буду переезжать вперед. В общем, в ближайшее время должно быть покончено с немцами в Литве, а дальше и в Латвии. Несколько слов о себе. Здоровье вполне удовлетворительное, несколько подгуляли нервы. После войны поедем всей семьей в Сочи и все болезни вылечим. 7 октября 1944 года».p
Между Тукумсом и Лиепаей войска 51-й армии под командованием генерала Крейзера блокировали 30 вражеских дивизий, капитулировавших в начале мая 1945 г. Касаясь этих событий в своих мемуарах «К берегам Янтарного моря», И.Х.Баграмян назвал Я.Г. Крейзера «наступательным генералом, мастером атак».
Ростовского государственного экономического университета «РИНХ»p
Леонид Берлявский
Дмитрий Смирнов Май 2013К 68-й годовщине Победы
Есть в Симферополе, недалеко от железнодорожного вокзала, одна улица. Прежде именовавшаяся Марковской, Буденовской, Раздольной, в 1970 году она стала называться улицей Якова Крейзера – в честь командира дивизии, первым получившего звание Героя Советского Союза после начала войны с Германией, защитившего Москву и Сталинград, освободившего Донбасс и Крым. В 40 лет, продемонстрировав в невероятно трудных условиях неординарное стратегическое мышление и блестящую тактику, он стал самым молодым генерал-полковником в Советской Армии. А после войны, награжденный высшими боевыми орденами страны, достигший звания генерала армии и принявший командование самым большим Дальневосточным военным округом, сделал блестящую военную карьеру.
Следуя призванию
Имя Якова Григорьевича Крейзера навечно вписано в славную когорту выдающихся военачальников. И пусть эти слова не кажутся пафосом, – действительно есть за что.
Относительно происхождения Якова Крейзера существует две версии. Согласно первой он родился 4 ноября 1905 года в Воронеже в семье мелкого городского торговца, владельца суконной лавки, а согласно другой - в семье военного. Тогда жить в Воронеже евреям запрещалось, но дед Якова после 25 лет службы в царской армии как кантонист получил право поселиться в губернском городе. Правда, отец, получивший образование в местной гимназии, отправил юношу на курсы для рабочих по дорожно-строительному делу. И Крейзер-младший был назначен «десятником-практикантом» в Комитет государственных сооружений. Начиная с шестнадцатилетнего возраста, судьба Якова прослеживается достаточно четко.
После внезапной смерти отца мальчику пришлось самостоятельно добывать кусок хлеба для себя и младших братьев в разоренной гражданской войной стране. Прожив около двух лет такой суровой голодной жизнью, юный Яков выбрал армейскую службу, к которой, как ему казалось, имел особенное призвание. Он добровольцем вступил в 22-ю Воронежскую пехотную школу.
Армия стала для рано осиротевшего паренька родным домом, где и паек усиленный полагался. Окончив в 1923 году учебное заведение младшего командного состава, Яков Крейзер стал командиром взвода в одной из частей Московского военного округа. А через пять лет ему уже доверили командовать ротой в 1-й Московской Пролетарской стрелковой дивизии, где он прошел по всем ступеням служебной лестницы от командира роты до командира дивизии.
В 1939 году Яков Крейзер переведен на должность заместителя командира, а затем командира 172-го стрелкового корпуса. Через год, окончив специальные курсы усовершенствования командного состава при Военной академии имени М. В. Фрунзе, возвращается в родную дивизию в звании полковника. 1-я Московская Пролетарская дивизия представлялась как образцово-показательное боевое соединение. Последние предвоенные тактические учения состоялись 20 июня 1941 г. в Алабинских лагерях Московского военного округа.
Яков Крейзер позже вспоминал: «Воскресенье 22 июня началось, как и обычно. На спортивных площадках разгорались состязания, в клубах полков собирались коллективы художественной самодеятельности. Как всегда в дни отдыха, ко многим воинам приехали повидаться родственники. Время приближалось к двенадцати. И вдруг из репродуктора раздались тревожные слова: «Война!». Трудно передать состояние тревоги, которое моментально овладело людьми…».
В военно-исторической литературе и учебниках по стратегии и тактике ведения боя первый боевой опыт Якова Григорьевича Крейзера подан сравнительно сухо: «В начале июля 1941 года в районе города Борисова 1-я Московская мотострелковая дивизия преградила путь 18-й танковой дивизии немецко-фашистских войск и более десяти дней сдерживала ее продвижение вдоль автострады Минск - Москва. Действия командования 1-й Московской дивизии являются отличным примером успешной подвижной обороны в первый период Великой Отечественной войны и позволили задержать продвижение ударных частей вермахта на Москву. Кроме того, они дали возможность развернуть оборону второго стратегического эшелона РККА в верхнем течении Днепра». Однако, что стоит за этими несколькими строками?
Первый подвиг и первая кровь
Через неделю после начала войны основные силы Западного фронта попали в окружение под Белостоком и Минском. Там осталось лишь 16 избитых в боях дивизий, из которых только восемь сохранили от 30 до 50 процентов личного состава. Остальное - разрозненные отряды в несколько сот человек без автотранспорта и тяжелого вооружения. А против них - моторизированные, полностью «упакованные» ударные части вермахта, рвущиеся к ключевой точке смертельного удара по Москве - к Смоленску. Единственной преградой на этом направлении оставалась река Березина с мостом у города Борисова. Кроме того, переход немцев через Березину действительно поставил бы под угрозу планы развертывания сил второго стратегического эшелона на рубеже Орша - Могилев. И такого поворота событий советские военачальники опасались больше всего. Ведь к этому моменту, в силу сложившихся оперативных обстоятельств, Борисов и предмостное укрепление обороняла только сводная часть из отступающих подразделений войск Западного фронта и курсантов Борисовского танкового училища – всего два батальона (около 500 человек), к тому же недостаточно вооруженных, почти без артиллерии…
Вот сюда, по замыслу командования фронтом, 30 июня и перебросили элитную 1-ю Московскую мотострелковую дивизию под командованием полковника Я.Г. Крейзера в составе двух мотострелковых, танкового и артиллерийского полков, разведывательного и инженерного батальонов, зенитного и противотанкового артдивизионов и батальона связи. Пройдя почти 700-километровый марш эшелонами из столицы, войска оперативно заняли позиции на 50-километровом фронте вдоль восточного берега Березины. Перед рассветом Яков Крейзер прибыл на центральный наблюдательный пункт, располагавшийся на опушке леса северо-восточнее Борисова. Ему сообщили, что захвачены пленные - ефрейтор и солдат. Оба показали, что они из 18-й дивизии танкового корпуса генерала Гудериана. «Значит, дивизии придется сражаться с отборными силами врага, имеющего и господство в воздухе», - хладнокровно заметил комдив. Он вообще всегда удивлял своих подчиненных полным спокойствием, даже в самых суровых испытаниях, конкретно излагая планы отражения неприятеля.
Вскоре на командный пункт доставили весьма неожиданный фашистский «гостинец»: немцам удалось узнать, что комдив - еврей, и в расположение советских частей полетели спешно отпечатанные листовки со следующим текстом: «Русские воины! Кому вы доверяете свою жизнь? Ваш командир - еврей Янкель Крейзер. Неужели вы верите, что Янкель спасет вас? Сдавайтесь в плен, а с Янкелем поступайте так, как надо поступать с жидами». Эту листовку и доставили командиру. Тот пробежал ее глазами, улыбнулся и произнес: «Да, дома отец и мама действительно называли меня Янкелем. Хорошее имя. Горжусь им!».
Вот как начался первый бой полковника Я.Г.Крейзера.
«После бомбежки 18-я танковая дивизия генерала Гудериана, введя в атаку до ста танков, смяла наши подразделения и прорвалась к мосту через Березину. Командование фронта подготовило мост к взрыву и назначило для этой цели доверенное лицо - полковника инженерных войск, - рассказывает в одной из своих послевоенных статей генерал Яков Крейзер. - У моста дежурила группа саперов-подрывников, а момент взрыва все оттягивался, так как командование фронта рассчитывало использовать Борисовскую переправу для пропуска отходящих из района Минска наших войск. Вот и получилось так, что 1 июля после мощных бомбовых ударов и огня артиллерии немецкие танки на больших скоростях подошли к мосту, гусеницами порвали шнуры для дистанционного подрыва, перебили саперов-подрывников и с ходу прорвались на восточный берег Березины. Здесь они были встречены огнем батальонов курсантов и 175-го мотострелкового полка. Противник понес большие потери, но сумел овладеть восточной частью Борисова, захватив плацдарм на левом берегу Березины…».
На следующий день Московская дивизия нанесла контрудар вдоль шоссе на Борисов, и состоялся бой, который крайне озадачил генерал-полковника Гудериана. Он писал в своих мемуарах: «Наша 18-я танковая дивизия получила достаточно полное представление о силе русских, ибо они впервые применили свои танки Т-34, против которых наши пушки в то время были слишком слабы».
Однако, выбить немцев с Борисовского плацдарма не удалось. Противник значительно превосходил в силах, его авиация безраздельно господствовала в воздухе. Снова цитата из статьи Я.Г. Крейзера: «Фашистские самолеты буквально гонялись за отдельными машинами. Было решено более плотно закрыть шоссе, и я отдал распоряжение начальнику артиллерии на перемещение огневых позиций артбатарей с таким расчетом, чтобы вся дивизионная артиллерия могла прямой наводкой уничтожать прорвавшиеся танки врага на автостраде. Туда же были выдвинуты танки для ведения огня прямой наводкой. И тут полетели немецкие самолеты, они шли волна за волной, группами до 12 машин. А затем при поддержке артиллерии вдоль шоссе в атаку двинулись немецкие танки. Наши артиллеристы встретили их мощным огнем и подбили многие из них». Таким образом, мощнейший противник полковника Я.Г. Крейзера был вынужден приостановить свое продвижение.
Но утром 3 июля немецкая авиация снова нанесла мощные бомбовые удары по нашей обороне. Танки и мотопехота противника резко продвинулись вдоль шоссе и, стремясь развить свой успех, рванули в направлении следующего населенного пункта - Лошница. Комдив принимает решение силами танкового и мотострелкового полков ударить через лес во фланг прорвавшейся группировке противника. В ходе атаки разгорелся ожесточенный танковый бой с участием с обеих сторон свыше 300 машин. Главнокомандующий германскими сухопутными войсками генерал-фельдмаршал фон Браухич позднее выразил беспокойство «большими потерями 18-й танковой дивизии в лесном бою». Тем более, что для «истинного арийца» противник-еврей был абсолютно невозможен. А уж когда такой противник побеждает!..
В результате контратаки Московской дивизии удалось задержать наступление врага до исхода 4 июля. Советские войска получили возможность хоть немного закрепиться в обороне, так как помощи ждать не приходилось. Следующие два дня Московская дивизия провела в обороне, затем неожиданно атаковала гитлеровцев в районе местечка Толочин в 13 километрах от линии фронта. Это было то самое место, где в 1812 году располагал свою штаб-квартиру Наполеон. В результате короткого ожесточенного боя наши войска выбили немцев из Толочина. Было захвачено около 350 исправных автомобилей, взято в плен около 1000 вражеских солдат и офицеров. Среди трофеев оказалось даже боевое знамя 47-го особого берлинского танкового корпуса! В начале войны такое случалось нечасто.
Не уходил с поля боя
Дивизия в течение суток удерживала город. А затем враг, подтянув свежие силы, обрушил на оборонявшиеся части мощные удары авиации и артиллерии. В течение 70 часов шла непрекращающаяся борьба за Толочин, который дважды переходил из рук в руки. Немецкий генерал-майор В. Неринг оставил в своем дневнике следующую запись о тех событиях: «Потери снаряжения, оружия и машин необычайно велики. Это положение нетерпимо, иначе мы напобеждаемся до собственной погибели».
Тем временем полковник Я.Г. Крейзер, видя, как 1-я Московская дивизия редеет на глазах, избрал новую тактику: постепенный, изматывающий врага отход. Ночью советские войска незаметно снимались с позиций и отступали на несколько километров. Там снова закреплялись и наносили по фашистам огневой удар, вынуждая идти в лобовую атаку на пушки и укрепления – тот самый «отличный пример успешной подвижной обороны», отмеченный в академической военной литературе. И так день за днем, в течение 11 суток непрерывных боев.
А дивизия Якова Крейзера, находясь на значительном удалении от своих войск, не только избежала окружения, но и выполнила поставленную задачу: задержала продвижение немцев от Борисова до Орши на неделю при значительных потерях 18-й танковой дивизии.
11 июля пришел приказ - вывести Московскую дивизию в резерв. Однако на следующий день ее снова бросили на немедленную ликвидацию опасного немецкого плацдарма, захваченного на Днепре. Еще одна цитата из воспоминаний Я.Г. Крейзера: «В нервной обстановке 12 июля 1941 года было принято решение нанести удар по прорвавшимся танкам и мотопехоте противника и отбросить их к Днепру. В этом бою я был ранен осколком авиабомбы. Уже в медсанбате ко мне пришло сообщение о том, что части нашей дивизии и 13 июля продолжали успешно контратаковать прорвавшегося через Днепр противника, захватили пленных, боевую технику и на двое суток задержали наступление противника, рвавшегося на Смоленск…».
«Был ранен, но не уходил с поля боя», - писала позже газета «Красная Звезда» в передовой статье от 23 июля 1941 года. Вернувшись через несколько суток, Яков Григорьевич увидел соединение, которому отдал четырнадцать лет жизни, по-прежнему боеспособным, готовым к обороне, сохранившим веру в себя и победу. В огне тех боев 1-я Московская дивизия заслужила почетное наименование Гвардейской. И еще… песню «Дивизия Крейзера»: «Лавиной сокрушительной пошли бойцы отважные, за дело наше правое, за наш родной народ. Громит врага оружием, дивизия бесстрашная, на подвиги геройские нас Крейзер в бой зовет».
Москва - Сталинград - «Миус-фронт»
А сам Я.Г. Крейзер был назначен командовать 3-й армией Брянского фронта. И «за успешное руководство воинскими соединениями и проявленные при этом личное мужество и героизм» Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июля 1941 года ему присвоено звание Героя Советского Союза. Еще через две недели - звание генерал-майора. Тех, кто в трагическом и героическом 41-м проявлял себя в боях, замечали и выдвигали незамедлительно, порой перескакивая через служебные ступени. При назначении Я.Г. Крейзера из комдивов в командармы высшее командование не ошиблось.
Назначение Якова Крейзера командующим 3-й армией совпало с очень напряженным моментом на фронте: немецкие войска перешли в наступление на Смоленск. Началась битва за Москву, которая завершилась историческим декабрьским контрнаступлением. Оно не только спасло советскую столицу, но во многом повлияло на конечный исход всей войны. Заметную роль в этой боевой операции сыграли войска 3-й армии, которыми командовал генерал-майор Я.Г. Крейзер.
Когда обстановка на фронте стабилизировалась, его направили учиться на курсы Академии Генерального штаба. После их окончания Я.Г. Крейзер был назначен заместителем командующего 57-й армией, а к началу второй фазы Сталинградской битвы (ноябрь 1942 года) молодому генералу поручили сформировать и повести в бой 2-ю гвардейскую армию.
«В ходе Сталинградской стратегической наступательной операции войска 2-й гвардейской армии сыграли решающую роль в отражении удара противника, а 24 декабря сами перешли в наступление и вынудили его отойти на юг», - говорилось в сводке Совинформбюро. Но вот что осталось «за кадром» скупых информационных сообщений: во время немецкого артобстрела Яков Григорьевич получил крайне опасные для жизни ранения, находясь на передовом командном пункте. Он лечился в госпитале и вернулся в армию лишь в феврале 1943-го. Тогда же Крейзеру присвоили и очередное звание генерал-лейтенанта, и наградили полководческим орденом - орденом Кутузова 1-й степени.
Еще через месяц его назначили командующим 51-й армией, которая будет освобождать Донбасс, Крым и Прибалтику, и с которой он уже не расстанется до самой Победы…
Дело о Еврейском антифашистском комитете
Рассказывая о генерале Якове Крейзере, нельзя обойти вниманием и его активную деятельность в годы войны в составе Еврейского антифашистского комитета (ЕАК). Эта общественная организация, состоящая из представителей еврейской интеллигенции была создана для пропагандистской деятельности за рубежом. Причем, работа комитета имела реальный отклик: в США, например, по его призыву, был создан Еврейский совет по оказанию помощи СССР во главе с Альбертом Эйнштейном, а в Палестине еврейской общественностью учрежден специальный комитет помощи известный как «Лига Ви» (от англ. victory - «победа»). Сумма гуманитарной помощи, полученная Страной Советов при содействии ЕАК, исчислялась десятками миллионов долларов. Газета «Эйникайт», которая издавалась ЕАК, распространялась за рубежом и публиковала информацию о ходе боевых действий на фронтах, об участии в них воинов-евреев, о работе советских евреев в тылу. В частности, Яков Крейзер опубликовал на страницах этой газеты «Приветствие всепалестинскому съезду «Победа над фашизмом».
После войны Еврейский антифашистский комитет был неожиданно распущен решением Бюро Совета Министров СССР, как «центр антисоветской пропаганды».
Когда возникло печально известное «дело врачей-отравителей» по распоряжению власти было подготовлено письмо, которое предлагалось подписать видным представителям еврейского народа.
И тут Яков Крейзер проявил гражданское мужество, но теперь уже не в бою. Прибыв по вызову в ЦК ВКП(б) на Старую площадь, он отказался подписать «Письмо представителей еврейской общественности», требующее смертной казни для арестованных врачей. Также отказались подписать это письмо писатели Илья Эренбург и Вениамин Каверин, солист Большого театра Марк Рейзен, композитор Исаак Дунаевский и некоторые другие. В какую опалу мог попасть военачальник, представить несложно. Но со смертью Сталина «дело врачей» прекратили.
Генерал-освободитель
В феврале 1944 года 51-ю армию передислоцировали в район Перекопского перешейка для осуществления операции по освобождению Крыма, которая началась 8 апреля 1944 года. Приведем несколько строк из воспоминаний Якова Григорьевича, опубликованных в 1966 году в журнале «Военный вестник»: «На картах Сиваш обозначен приятным голубым цветом. В действительности же это очень коварный залив с вязким илистым дном, исключающим возможность движения машин и лошадей вброд. В заливе бывают сильные штормы. О трудностях переправы можно судить по таким данным. Пеший боец переходил Сиваш за 2-3 часа. 76-миллиметровое орудие на лодке группа солдат перетягивала за 5-6 часов…».
Через Сиваш были построены деревянный и понтонный мосты с дамбами, каждый трехкилометровой длины. Работы велись днем и ночью, зачастую под интенсивным огнем артиллерии и авиации противника. В такой обстановке саперы, находясь часами в холодной соленой воде, самоотверженно восстанавливали повреждения.
Наконец, яростно прорвав оборону противника, 51-я армия вступила на территорию Крымского полуострова. Командование 17-й полевой германской армии вынуждено было начать отвод своих частей. За двое суток 90% территории полуострова оказалось очищенной от захватчиков.
Об освобождении Севастополя написано немало замечательных книг. Поэтому остановимся лишь на одном весьма показательном и имеющем отношение к герою нашего повествования эпизоде.
В 1946 году военному журналисту Семену Дыхнэ довелось присутствовать на закрытом заседании трибунала Таврического военного округа по делу командующего немецкими войсками в Крыму и на Тамани генерала Енеке. На вопрос судьи, что ему известно об истреблении крымчаков и евреев, Енеке отвечал, что он знал об этом, но убийствами занимались СС, СД, гестапо и полиция, а воспрепятствовать геноциду не входило в его обязанности. При этом он вспомнил генерала Я.Г. Крейзера: «Я был удивлен, узнав, что столь сильной армией командует еврей. Я преклоняюсь перед его военной стратегией, хотя непостижимо, что арийцы уступили».
Далее боевой путь Крейзера и его 51-й армии пролегал через Прибалтику, где группа немецких армий «Север» в Курляндии была отрезана от основных войск. По свидетельствам офицеров германской ставки, Гитлер тогда пришел в неописуемое бешенство. Сквозь его негодования и ругательства можно было разобрать только: «позор… командуют евреи…».
Курляндская группировка в конце концов капитулировала. В числе тех, кто присутствовал от 1-го Прибалтийского фронта при подписании капитуляции, был и командующий 51-й армией, которого в начале войны высмеивали фашистские листовки. В прибалтийской Курляндии в звании генерал-полковника Яков Крейзер встретил Победу.
В мирные годы
После войны Яков Григорьевич снова учился, окончил Высшие академические курсы при Военной академии Генштаба, командовал последовательно четырьмя военными округами. Безупречная служба, бесценный опыт и энергия замечательного командира отмечены в 1962 году, когда ему было присвоено высшее генеральское звание - генерал армии.
С Дальнего Востока Я.Г. Крейзера перевели в Москву и назначили начальником Высших офицерских курсов «Выстрел». Он избирался депутатом Верховных Советов СССР, РСФСР и УССР, членом Центральной ревизионной комиссии ЦК КПСС. С 1969 года являлся советником в Группе генеральных инспекторов Минобороны СССР.
Скончался Яков Григорьевич 29 ноября 1969 года в возрасте 64 лет.
В перечне его наград: Золотая Звезда Героя Советского Союза, пять орденов Ленина, четыре ордена Красного знамени, ордена Суворова I-й и II-й степени, орден Кутузова I-й степени, орден Богдана Хмельницкого I-й степени…
награды иностранных государств
Я́ков Григо́рьевич Кре́йзер (4 ноября , Воронеж - 29 ноября , Москва) - советский военачальник, генерал армии (1962), Герой Советского Союза .
Биография
Боевой путь
Оборона на линии Борисов - Орша
В начале июля 1941 года в районе города Борисова 1-я мотострелковая методом подвижной обороны более десяти дней сдерживала продвижение 18-й танковой дивизии вермахта вдоль автострады Минск - Москва . За это время войска второго стратегического эшелона РККА успели занять оборону по Днепру .
Судьба 1-й московской
Дальнейшее прохождение службы
- В 1942 году окончил ускоренный курс Академии Генерального штаба . Был заместителем командующего 57-й армией , командовал 1-й резервной армией .
- В октябре-ноябре 1942 года и феврале-июле 1943 года - командующий 2-й гвардейской армией . Во главе её участвовал в ряде операций, в том числе в Миусской операции .
- В феврале 1943 года Я. Г. Крейзеру присвоено звание генерал-лейтенант .
- C 1 августа 1943 года и до конца войны - командующий 51-й армией , которая отличилась при освобождении Донбасса , Крыма , Прибалтики.
За время войны Я. Г. Крейзер был дважды ранен.
Работа в ЕАК
В годы войны Крейзер был членом президиума Еврейского Антифашистского комитета .
После войны
В июле 1945 года Я. Г. Крейзеру присвоено звание генерал-полковника . В 1946-1948 годах он был командующим 7-й армией (штаб армии располагался в Ереване).
В дальнейшем Я. Г. Крейзер служил на Дальнем Востоке. В 1949 году окончил Высшие академические курсы при Военной академии Генштаба . Командовал войсками Южно-Уральского (1955-1958 годы), Забайкальского (1958-1960 годы), Уральского (1960-1961 годы) и Дальневосточного (1961-1963 годы) военных округов.
В фильме И. Савченко «Третий удар» (1948) в роли генерала Я. Крейзера снялся И. Переверзев .
Награды и звания
- Герой Советского Союза (вручена медаль «Золотая Звезда» № 561);
- четыре ордена Красного Знамени ;
- орден Суворова I-й степени;
- орден Суворова II-й степени;
- орден Кутузова I-й степени;
- орден Богдана Хмельницкого I-й степени;
- звание «Почётный гражданин Мелитополя ».
В воспоминаниях современников
… Крейзер с первых дней войны находился в боях, командуя различными общевойсковыми объединениями. 51-ю армию, которая передавалась нам из резерва Ставки, Крейзер возглавлял уже почти год и заслуженно считался одним из самых опытных и проверенных в боях командармов. Мне он очень нравился своей настойчивостью в достижении цели, оптимизмом и умением быстро ориентироваться в сложной обстановке.
Герой Советского Союза Маршал Советского Союза Баграмян И.Х. Так шли мы к победе. - М: Воениздат, 1977.- С.345.
Воспоминания
Память
Именем генерала Крейзера названы улицы в Воронеже , Севастополе и Симферополе .
Напишите отзыв о статье "Крейзер, Яков Григорьевич"
Примечания
Ссылки
. Сайт «Герои Страны ».
- .
- .
- .
|
||||||||||
Отрывок, характеризующий Крейзер, Яков Григорьевич
Голова колонны спустилась уже в лощину. Столкновение должно было произойти на этой стороне спуска…Остатки нашего полка, бывшего в деле, поспешно строясь, отходили вправо; из за них, разгоняя отставших, подходили стройно два баталиона 6 го егерского. Они еще не поровнялись с Багратионом, а уже слышен был тяжелый, грузный шаг, отбиваемый в ногу всею массой людей. С левого фланга шел ближе всех к Багратиону ротный командир, круглолицый, статный мужчина с глупым, счастливым выражением лица, тот самый, который выбежал из балагана. Он, видимо, ни о чем не думал в эту минуту, кроме того, что он молодцом пройдет мимо начальства.
С фрунтовым самодовольством он шел легко на мускулистых ногах, точно он плыл, без малейшего усилия вытягиваясь и отличаясь этою легкостью от тяжелого шага солдат, шедших по его шагу. Он нес у ноги вынутую тоненькую, узенькую шпагу (гнутую шпажку, не похожую на оружие) и, оглядываясь то на начальство, то назад, не теряя шагу, гибко поворачивался всем своим сильным станом. Казалось, все силы души его были направлены на то,чтобы наилучшим образом пройти мимо начальства, и, чувствуя, что он исполняет это дело хорошо, он был счастлив. «Левой… левой… левой…», казалось, внутренно приговаривал он через каждый шаг, и по этому такту с разно образно строгими лицами двигалась стена солдатских фигур, отягченных ранцами и ружьями, как будто каждый из этих сотен солдат мысленно через шаг приговаривал: «левой… левой… левой…». Толстый майор, пыхтя и разрознивая шаг, обходил куст по дороге; отставший солдат, запыхавшись, с испуганным лицом за свою неисправность, рысью догонял роту; ядро, нажимая воздух, пролетело над головой князя Багратиона и свиты и в такт: «левой – левой!» ударилось в колонну. «Сомкнись!» послышался щеголяющий голос ротного командира. Солдаты дугой обходили что то в том месте, куда упало ядро; старый кавалер, фланговый унтер офицер, отстав около убитых, догнал свой ряд, подпрыгнув, переменил ногу, попал в шаг и сердито оглянулся. «Левой… левой… левой…», казалось, слышалось из за угрожающего молчания и однообразного звука единовременно ударяющих о землю ног.
– Молодцами, ребята! – сказал князь Багратион.
«Ради… ого го го го го!…» раздалось по рядам. Угрюмый солдат, шедший слева, крича, оглянулся глазами на Багратиона с таким выражением, как будто говорил: «сами знаем»; другой, не оглядываясь и как будто боясь развлечься, разинув рот, кричал и проходил.
Велено было остановиться и снять ранцы.
Багратион объехал прошедшие мимо его ряды и слез с лошади. Он отдал казаку поводья, снял и отдал бурку, расправил ноги и поправил на голове картуз. Голова французской колонны, с офицерами впереди, показалась из под горы.
«С Богом!» проговорил Багратион твердым, слышным голосом, на мгновение обернулся к фронту и, слегка размахивая руками, неловким шагом кавалериста, как бы трудясь, пошел вперед по неровному полю. Князь Андрей чувствовал, что какая то непреодолимая сила влечет его вперед, и испытывал большое счастие. [Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare a la guerre, on vit deux masses d"infanterie Mariecher resolument l"une contre l"autre sans qu"aucune des deux ceda avant d"etre abordee»; а Наполеон на острове Св. Елены сказал: «Quelques bataillons russes montrerent de l"intrepidite„. [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения“. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]
Уже близко становились французы; уже князь Андрей, шедший рядом с Багратионом, ясно различал перевязи, красные эполеты, даже лица французов. (Он ясно видел одного старого французского офицера, который вывернутыми ногами в штиблетах с трудом шел в гору.) Князь Багратион не давал нового приказания и всё так же молча шел перед рядами. Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и круглолицый офицер, шедший так весело и старательно. Но в то же мгновение как раздался первый выстрел, Багратион оглянулся и закричал: «Ура!»
«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.
Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу, я вас прошу, – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
